Бюллетень российского дзюдо. №1

2015

Слово за слово

не участвовали. Это очень важно в

нашей работе.

— В тренерском штабе Вы собра-

ли интернациональную команду,

в которую вошли представители

Италии, Франции, России, Япо-

нии. Насколько легко специали-

сты соглашались работать с Вами

в России?

— Я собирал не иностранцев,

а в первую очередь умных людей,

профессионалов своего дела. Если

человек умный, то он быстро смо-

жет адаптироваться к тем условиям,

в которые он попал, и стать частью

коллектива единомышленников.

— Здесь же ещё важен вопрос

переезда в незнакомую страну

со своим жизненным укладом,

который не так-то просто понять

людям из других стран и даже с

других континентов…

— Нет, здесь в сам вопрос уже

закралась ошибка. Эти люди не ме-

няют страну. Японец остается япон-

цем, а француз — французом. Они

просто работают в другой стране.

Я считаю, что в нашем деле нельзя

делать работу хорошо, если ты не

погружён с головой в дело более

250–300 дней в году. Нужно по-

нимать, что такую работу в таком

осознанном и спокойном стиле мы

не сможем выполнять по месту жи-

тельства наших семей. Нас не долж-

ны отвлекать повседневные заботы,

которые, так или иначе, всплывают

в домашней обстановке. Мы осоз-

нанно находимся в условиях изоля-

ции. Это касается не только тренер-

ского штаба, но и спортсменов. Им

на сборах больше и делать‑то нече-

го, кроме как тренироваться. Голова

в таких условиях ничем не забита, и

спортсмен может сосредоточиться

на стремлении к достижению ре-

зультата. Такова наша жизнь. И при

этом от подобного стиля работы мы

обязаны получать удовольствие.

Мы к этому стилю жизни привыкли,

и он нас не напрягает.

—Были ли специалисты, которые

отказались работать в России?

— Был один молодой японец,

которому я предложил работать в

нашей команде, но в итоге он так и

не приехал. Но эта история исклю-

чительная, и его отказ имел объ-

ективные причины. Когда я только

завёл разговор о возможном со-

трудничестве, этот японский специ-

алист сразу предупредил меня, что

у него есть текущие обязательства

перед руководством, поэтому само-

стоятельно решение он принять не

мог. При этом он был весьма серьёз-

но заинтересован в моём предло-

жении, но переступить через прин-

ципы японской иерархии не смог.

Здесь, конечно, следует понимать

специфику взаимоотношений в

Японии наставников молодых и на-

ставников опытных. Выбора у него,

по сути, не было.

— И всё же, за рубежом до сих

пор, порой, бытует мнение, что в

России по улицам медведи ходят,

а люди пьют водку и играют на

балалайках. Были ли у Вас какие-

то предубеждения относитель-

но нашей страны до того, как Вы

сюда приехали?

— Я именно так себе Россию и

представлял — с водкой и балалай-

ками! Конечно, это шутка. На самом

деле у меня не так много соприкос-

новений с российской действитель-

ностью. Мы находимся на особом

положении элитной спортивной

группы, которая окружена, если

можно так сказать, добрым и про-

фессиональным отношением к себе.

Мы находимся в привилегирован-

ном положении.

— Но ведь Вы по приглашению

ездили к семьям своих спортсме-

нов в Дагестан, Чечню, Ингуше-

тию. Были на Урале и в Алтайском

крае, где соприкасались с обы-

денной жизнью людей.

— Безусловно, эти поездки по-

могли мне сформировать своё

представление о реальной жиз-

ни в России. Я абсолютно уверен,

что Россия в данный момент очень

серьёзно эволюционирует и дви-

жется в правильном направлении!

Но такой огромной стране, конеч-

но, просто нужно больше време-

ни, чтобы переболеть некоторые

сложности, связанные с ростом.

Я помню, как переживала подоб-

ный переходный период Италия.

Всё было очень похоже! Например,

люди, дорвавшиеся до денег, пыта-

«Я стараюсь

думать

на русском»